Жили-были в России художники
Итак – “Жили-были”. В России, в городе Москве. Муж и Жена. Художники. Римма и Валерий. Очень красивые ребята. Умные и спокойные. Но не такие “художники”, работы которых публикуют в уютной жежешечке с подписью “Рисунки карандашом! Гениально! Почти совсем не отличить от фотографии!”, а настоящие Художники. Которые искусство не делают с девяти до семнадцати с перерывом на обед, а вообще его не делают. То есть абсолютно. Они просто живут, смотрят вокруг себя, страшно радуются всему, что видят и смешивают в причудливые композиции все, что им попадается под руку – слова, символы, образы, собственные лица… А Искусство
из этого само по себе как-то получается. Совершенно добровольно. Потому что здорово у Художников все выходит, и ему, Искусству, тоже хочется радость разделить. И еще ему, Искусству, как-то совершенно неважно, что Римма – вообще филолог по образованию, и в словах понимает больше, чем в живописи. Когда я Искусству об этом говорю, оно и слушать не хочет – отмахивается в том плане, что, мол, пусть Римма делает, что хочет, а уж ему, Искусству, виднее, от чего торчать, и не моего это ума дело ваще. А я и не возражаю. Действительно – не спорить же… Как-то Римма сделала длинную-длинную книгу стихов, в которой все стихи были написаны одним длинным словом, и читать ее надо было обязательно хором и нараспев, а книга при этом бесконечно разворачивалась, и бежала, как дорога, и нельзя было оторвать от нее взгляда, потому что странная стихопесня сразу бы умерла… Вот что это – искусство разве?! Баловство же, и никакого отношения к искусству не имеет! А Искусство говорит – “Шел бы ты, добрый человек, со своим мнением куда подальше! Без тебя как-нибудь разберусь, кто в доме Художник”. Вот так.
Фамилия у ребят Герловины. И запросто можно про них так умно сказать, чтобы читатель аж присел от удивления – дескать, супруги Герловины – яркие представители так называемого “московского концептуализма”, и их художественный метод заключается в том, что они “разработали собственную систему выявления глубинной семантики слов, основывающуюся на проецировании психологем и мифологем интуитивно осваиваемого пространства на эмпирическую реальность с последующей визуализацией метафорически прочитаннного дискурса”, что, конечно же, “обусловливает возможность поливариантного прочтения их композиций”… Вы не думайте, что эту псевдоискусствоведческую абракадабру я придумал. Это одна тетя-искусствовед хрень такую построила. Но мы ее ругать не будем. Искусствовед – тоже, знаете ли, человек, и, следовательно, кушать хочет. Да не по разу в день. А как ему еще прокормиться, как не возведением подобных лингвистических инсталляций? :) Ведь если она просто напишет, по-человечески, то ей скажут – “Нууу, тоже мне, искусствовед! Эдак всякий написать сможет”. И останется тетя без хлеба. Вас это порадует? Меня – нет. Так что мы ее простим, пусть пишет, как хочет, а сами скажем просто и понятно, так, как привыкли: “Жили-были в России, в городе Москве, художники. Муж и жена. Римма и Валерий. Которые очень радовались всему, что видят вокруг себя, потому что все, что их окружало, было восхитительным. Слова, которые они произносили, воздух, которым они дышали, их лица и руки, волосы и глаза… И однажды они просто захотели поделиться всем этим с нами. Потому что по природе были ребята не жадные, а когда у тебя хорошего много, то жуть, как хочется им поделиться. Чтобы и и в нашем окружении немного посветлело. Не знаю, как в отношении вас, но в отношении меня у ребят получилось. Посветлело, 
причем значительно! :)
Да… Забыл совсем. Как бы это… Короче, стали ребята со временем чувствовать, что радости все меньше в их жизни становится. А были они так устроены, что без этой радости жить не могли. Совершенно. То ли Грядущего Всероссийского Евсюкова почувствовали (художники умеют задолго приход евсюковых предсказывать), то ли еще что, а только уехали ребята в Североамериканские Соединенные Штаты. Работают там плодотворно, считаются по-прежнему “российскими художниками из Москвы”, а только… А только не такого финала я хотел всей этой истории. Знаете, чертовски хочется, чтобы и здесь, и у нас хватало радости для всех. Но не могут художники с евсюковыми в одном пространстве существовать. Они бы и рады, да не получается. Не выживают просто. Вот так… Ладно, чего это я о грустном. Давайте, что ли, картинки смотреть…
